|
|
|
|
|
|
|
|
||
|
|
|||
|
|
|
|
|
Все на новогоднем вечере было прекрасно — шутки мне удавались, платье новое сидело великолепно, расставаться с компанией не хотелось, и я очень обрадовалась, когда Галка предложила не ждать автобуса, а идти пешком — до города было семь километров. Мы высыпали на улицу, все еще не в силах успокоиться, и наши крики, смех делали совсем нестрашной зимнюю морозную ночь.
Путь решили "сократить" — идти не по шоссейной дороге, а прямо через лесок и поле.
Сергей тоже пошел с нами, и я совсем потеряла голову. В морозной, снежной темноте уже не раз соприкоснулись наши руки, и его смех казался звуком непереносимого, опасного блаженства. "Сережа", — уже несколько раз ухитрилась я произнести это чудесное слово, и его темный, настойчивый взгляд стремительно рвал почву из-под моих ног, совсем не мерзнувших в модных сапожках.
Началась метель, и стало еще веселее, хотя в дороге уже начали сомневаться. Заблудиться тут негде — решили мы и двинулись по какой-то просеке. Мы совсем успокоились, когда под ногами оказались железнодорожные рельсы. По ним и выйдем. Шпалы мешали — ну в самом деле мешали! — идти, и совсем не нарочно я запиналась, ведь сапожки мои были с высокими каблучками. Кажется, про эти каблучки он и расспрашивал, и, кажется, я отвечала даже "впопад". Кажется, над ними он и подсмеивался, и, кажется, от этих шуток я закатилась каким-то особенным, удивившем меня саму смехом. Он предложил взять его под руку. Оглянувшись, я увидела устремленный на меня взгляд Григорьева, злой и печальный. Но мне было совсем не до ревности, и, засмеявшись над очередной Сережиной шуткой даже громче, чем надо, я споткнулась. Мы повалились в сторону от рельсов, остальные на нас, опять началось сумасшедшее веселье. Барахтаясь в снегу, я совсем близко ощутила его дыхание, сквозь метель упорно виделись мне его полураскрытые... — и вдруг поезд лязгнул в метре от нас, пронесся, красный и шумный, и исчез в метели стремительно, как появился.
Мы сидели в снегу и молчали. Парни первыми начали говорить, Сергей — о не Сережа! — присвистнул и подал мне руку. Я поднялась. По рельсам мы уже не пошли, а долго и трудно пробирались по снегу до шоссейки. Правда, кто-то из ребят пошел-таки по шпалам и пробовал даже изобразить поезд, но никто не засмеялся. Я держала Сергея под руку, но теперь меня заботило только одно — что рукав его белого полушубка намокал синим пятном от моей мокрой варежки. Да еще было тяжело вытаскивать из снега ноги — очень мешали каблуки.
Выйдя на дорогу, мы постарались поскорее сесть на городские автобусы — и маршруты, к счастью, у всех оказались разные.