Москва
Региональная общественная организация
«Женщины и информация»

КАК СТО ТЫСЯЧ ДРУГИХ МОСКОВСКИХ ПИОНЕРОВ

В пионерском возрасте мне повезло с вожатыми. В начальной школе № 34, а затем в средней школе № 20 Ленинского района Москвы моими вожатыми были такие известные тогда в столице комсомольцы, как Валя Игошкин, Сережа Берлин, Костя Гришковский, Лида Смирнова, Коля Королев.

19 июня 1941 года я окончила среднюю школу. А через двое суток все мы, выпускники, не сговариваясь, собрались в райвоенкомате. К сожалению, разговор здесь был краток. Одним посоветовали ждать повесток о мобилизации в ряды Красной Армии, другим — идти на завод и срочно приобретать профессию, чтобы стать полезным человеком для фронта в тылу.

Пришлось последовать совету. И я отправилась на Станкозавод им. Серго Орджоникидзе, который со дня открытия школы № 20 был нашим шефом, там работали мой отец и старший брат. Многие комсомольцы завода были у нас в школе пионерскими вожатыми в отрядах, учили нас стрелять в своем заводском тире, часто приходили в школу помочь в оборудовании и оформлении классных помещений, участвовали в наших спортивных соревнованиях.

И вот летом, вместо того чтобы ехать в качестве вожатой в заводской пионерский лагерь на станции Фабричная Казанской железной дороги (где не одно лето я провела, будучи пионеркой, помощником вожатого и вожатой отряда), я оформляюсь рабочей на завод.

Вначале работала на складе мелкого литья, а затем в цехе № 13, продукция которого шла на фронт. Работали много и напряженно. Война заставила каждого почувствовать себя сильным и более чем когда-либо ответственным за судьбу нашей Родины.

В 1943 году после крупнейших побед наших вооруженных сил в Сталинграде, на Северном Кавказе, под Ленинградом московские предприятия возобновили деятельность своих загородных пионерских лагерей. ЦК ВЛКСМ принял постановление «О работе пионерских лагерей и детских оздоровительных площадок в 1943 году». Это известие я восприняла с большой радостью. Начал работать и лагерь нашего завода. Я стала в нем старшей пионерской вожатой. Работалось трудно. Лагерь приходилось как бы заново восстанавливать...

В сентябре 1943 года возобновила после двухлетнего перерыва свою деятельность школа № 20. Теперь в ней учились только мальчишки, так как в 1943/44 учебном году в школах было введено раздельное обучение мальчиков и девочек. Сложности, с которых началась работа нашей мужской школы, определили требования к педагогическому коллективу. Директор школы зачислял в штат прежде всего опытных педагогов, имевших стаж работы со школьниками, отлично владевших не только материалом по своему школьному предмету, но и умелых воспитателей. Вот в такой педагогический коллектив по решению бюро Ленинского РК ВЛКСМ и откомандировали меня старшей вожатой к мальчикам. Поручение было не из легких. Я возвращалась в свою, но в качественно иную школу и в другом качестве.

Дел навалилось очень много. Главной задачей всего педагогического коллектива сначала стала пропаганда и внедрение в жизнь «Правил для учащихся». В работе с пионерами, октябрятами в этом направлении большую помощь мне оказали стихи С. Маршака «Школьнику — на память». В них доступно и интересно для учащихся были изложены все двадцать правил школьников. Я и сейчас их помню.

Конечно, начинала работу по «Правилам» с малышей. Желание вступить в пионерскую организацию делало их, порой, послушными и внимательными ко всем хорошим призывам взрослых.

Война внесла еще много других изменений в жизнь школы и пионерской дружины. На первый план выдвинулись трудовое воспитание и военно-физическая подготовка. Здесь мне хочется, прежде всего, рассказать о спортивной школе. Она начала действовать с первых дней 1943/44 учебного года на базе нашей школы. После уроков почти все мальчишки занимались кто гимнастикой и фехтованием, кто борьбой и стрелковым делом, а кто легкой атлетикой, зимой — лыжами и коньками. Первый смотр спортивных достижений мы провели в канун 26-й годовщины Красной Армии. Праздник дружины в этот день стал массовой демонстрацией нашей военно-спортивной подготовки. Отмечу, что готовились мы к празднику с начала нового 1943/44 учебного года. Ребята потом долго и охотно во всех подробностях о нем вспоминали. Несколько позже они под руководством военрука В. А. Косенкова оборудовали физкультурный зал, а во дворе построили свой стадион. Ежемесячно мы проводили различные соревнования между отрядами, состязались с другими школьными командами, защищая спортивную честь своей школы.

Много и старательно работали мальчишки в школьных мастерских. У нас их было три: вязальная, сапожная и столярная. Самой производительной оказалась вязальная мастерская. Работы в ней велись вручную под руководством педагога-инструктора Круковской. К началу четвертой четверти первого учебного года было изготовлено продукции на сумму 200 тыс. рублей — носки, варежки и свитера. Несколько теплых жакетов ребята связали специально для премирования лучших учителей к 8 Марта. В столярной мастерской действовали мальчишки 6-8 классов. Они выполняли специальные заказы для завода имени Владимира Ильича. В сапожной мастерской чинили обувь для школьников и еще изготовляли из полуфабрикатов рабочую обувь по заказу заводов нашего района. Это были ботинки из грубого заменителя кожи и на толстой деревянной подошве.

В пионерских отрядах проводились регулярно беседы, встречи с фронтовиками, оказавшимися в Москве на короткое время по делам военной службы. Бывали мы на экскурсиях, на выставке образцов трофейного оружия, в кино и даже в театрах.

Отлично действовали у нас тимуровцы. Они занимались с малышами в школе и вне ее, заботились о семьях фронтовиков, опекали ребят, у которых отцы воевали на фронте, а матери работали на заводах. Вели систематическую переписку с фронтовиками, бывшими выпускниками, их родителями, собирали и отправляли им небольшие посылочки. Запомнился такой эпизод. Однажды ко мне домой прибежал Боря Халиулов, чтобы доложить, что приказ № 6 штаба дружины, отданный их седьмому отряду, выполнен. Это означало, что 0,5 м³ дров пионеры доставили семье фронтовика Горбачева досрочно к 17 часам.

Особой заботой был госпиталь, что располагался по улице Большая Калужская, дом 20 (в бывшем здании школы № 8). Здесь мы регулярно давали концерты раненым бойцам, читали им вслух газеты, помогали санитаркам. Особой популярностью пользовалось чтение стихов К. Симонова и, прежде всего, «Жди меня, и я вернусь...». Не было ни одного посещения госпиталя, чтобы 2-3 раза по просьбе фронтовиков не повторялось это лирическое стихотворение. На встречи с ранеными шли и те ребята, которые в концертах не выступали, но знали, что и они будут нужны, чтобы написать кому-то письмо, что-то почитать, рассказать о школе, ребячьих новостях, так как раненые бойцы были в курсе наших пионерских дел.

Работа наших пионеров, отрядов дружины № 5 школы № 20 Ленинского района была высоко оценена МГК ВЛКСМ и городским штабом юных пионеров. На слете, посвященном 26-й годовщине Красной Армии, нам вручили Красное знамя, с которым сражались московские комсомольцы, отстаивая Сталинград. О том, как знамя гвардейского 85-го минометного полка стимулировало жизнь пионеров, ребята позже написали в газету «Пионерская правда»:

«Н-СКОМУ ГВАРДЕЙСКОМУ МИНОМЕТНОМУ ПОЛКУ

Дорогие товарищи бойцы!

Мы хотим напомнить вам об одном зимнем дне начала этого года. Это было в феврале 1944 года в Москве, в просторном зале Дома пионеров. На сцене стояло ваше знамя. То самое знамя, под которым вы сражались на берегах Волги, отстаивая Сталинград. В этот день вы решили вручить свое боевое знамя одной из пионерских дружин города Москвы. Вы сказали: «Знамя получат те пионеры, которые хорошо учатся и смолоду готовят себя к труду и борьбе. Мы вручим его дружине, в которой каждый пионер — физкультурник».

Это знамя вы передали нам. Вручая его, ваш боевой командир сказал: «Держите знамя высоко, несите это знамя далеко. Помните: под ним сражались гвардейцы!» И мы с гордостью понесли это знамя по всей Москве и поставили его у себя в школе на самое видное место. С тех пор прошло 9 месяцев. За это время мы добились новых успехов. Если прежде славились в районе наши лыжники, то теперь наши бегуны и гимнасты тоже завоевали на районных соревнованиях первые места. А фехтовальщики заняли второе место в городских соревнованиях. Есть у нас еще новость: мы сами, своими руками построили школьный стадион. Скоро будем проводить там осенние соревнования пионерских отрядов. Дорогие товарищи фронтовики! Полк ваш ушел далеко на Запад, и мы не знаем, где вы сейчас. Но мы надеемся, что вам попадет в руки этот номер газеты, и вы узнаете о том, что мы гордимся и дорожим боевым знаменем вашего полка.

Штаб пионерской дружины 20-й московской школы». (Каждый пионер — физкультурник //«Пионерская правда», № 46(2819), 1944 г., 14 ноября)

У нас хорошо была поставлена работа школьной библиотеки. В ее деятельности принимал активное участие заведующий библиотекой Станкозавода им. С. Орджоникидзе Борис Ипполитович Сабанеев. Он был высокообразованным, большой внутренней культуры, беспредельно преданным библиотечному делу человеком. Свою помощь он оказывал с учетом увлечений мальчишек книгами. Большим спросом в тот год пользовалась книга А. Чаковского «Девять братьев». Борис Ипполитович предложил усовершенствовать порядок выдачи популярной книги следующим образом: был составлен список желающих ее читать, каждый знал, за кем его очередь. На всеобщее обозрение вывешивалось хорошо оформленное объявление-плакат с макетом книги и фамилией того, кто ее читает. Я, согласно списку, передавая книгу от одного пионера к другому, указывала на плакате фамилию очередного читателя и срок сдачи. В указанный день к старшему вожатому подходил тот, кто был по списку следующим. Книга переходила от одного к другому без какой-либо задержки. Таким образом, за предельно короткий срок могли прочитать желаемую книгу многие ребята. Мы завели правило, как только все желающие прочтут очередную «книгу-самоход», организовывали ее обсуждение, иногда с участием автора.

Мальчишки очень любознательны. Их вопросы часто заставали меня врасплох. Вспоминаю, как однажды, собравшись в пионерской комнате, они засыпали меня вопросами о Везувии. Конечно, я не в силах была удовлетворить их интерес. Пообещала, что обязательно отвечу, но дня через два. О том, как я искала материалы для ответа, сколько перебрала справочников, говорить не стала. Но с тех пор пионерская комната превратилась в «зал заседаний» любознательных. Ребята много работали, проявляя свою инициативу и смекалку. Но у многих была слабо развита речь, беден словарный запас, что сдерживало общее интеллектуальное развитие. Тогда мы и решили организовать кружок «Давайте учиться говорить». В школе появилось объявление: «Если хочешь научиться выступать на сборах, собраниях, участвовать в диспутах, правильно говорить, запишись в кружок. Первое занятие состоится 2 апреля 1944 года».

Большую помощь пионерским вожатым и мне лично оказал XII пленум ЦК ВЛКСМ, проходивший в Москве 11-17 марта 1944 года и принявший постановление «О мерах по улучшению работы комсомола в школе». В нем обращалось внимание на работу комсомола среди школьной молодежи как первостепенную, имеющую огромное государственное значение. Директор школы М. Г. Волгин помог мне составить план работы комитета школы по реализации решений этого пленума. А в апреле 1944 года в школе состоялся педагогический совет по его итогам. Основным докладчиком мы пригласили секретаря Ленинского РК ВЛКСМ Г. М. Ошеверова, который до работы в этом качестве был руководителем комсомольской организации станкозавода. Он хорошо знал нашу школу: директора, условия и традиции школьного коллектива. Григорий Максимович был отличным оратором, обаятельным человеком, глубоко понимающим задачи школы, и всегда был готов прийти на помощь учителям. Кроме Ошеверова на педагогическом совете присутствовали члены комитета комсомола станкозавода и другие наши шефы из Мосавтогрузового управления. Доклад Г. М. Ошеверова был глубоким и конкретным. Заинтересованно на педсовете выступили учителя: Любовь Ивановна Любавская, Евгения Павловна Бруковит, Мария Борисовна Фишбейн, Николай Игнатьевич Ермишкин и секретарь комитета комсомола Станкозавода Яша Зельман. Немаловажным фактором, который помогал мне налаживать пионерскую работу, была постоянная помощь партийной и комсомольской организаций наших шефов.

При всех сложностях и трудностях работы в период Великой Отечественной войны на всю жизнь осталось чувство удовлетворения от самостоятельности и глубокой ответственности многих пионеров, с которыми мне довелось работать. Особенно этими качествами отличался начальник штаба дружины Саша Бриндзинский.

Не могу не рассказать, как Саша выступал на городском пионерском слете от имени всех столичных пионеров, будучи членом президиума слета.

8 июня 1944 года в честь 20-летней годовщины присвоения пионерской организации имени В. И. Ленина в концертном зале имени П. И. Чайковского состоялся 6-й слет пионеров города Москвы. У входа начальник Московского городского штаба пионеров Зинаида Баторина принимала рапорты делегаций. Запомнились делегаты Кировского района. Все они были в белоснежных пилотках, изготовленных швейным кружком Дома пионеров. Во главе колонны — знамена лучших дружин района. А следом шли все новые и новые колонны.

По сигналу фанфар в зале установилась тишина. Слет приветствовал первый секретарь Московского комитета ВЛКСМ товарищ Н. Красавченко. Затем с рапортом от имени пионеров Москвы выступил Саша Бриндзинский. Эхом отзывались Сашины слова в сердцах каждого делегата слета. Ведь каждый из них мог сказать: «И моя доля есть в достижениях московской пионерии. Я тоже старался учиться как можно лучше. Я тоже собирал лом и, наверное, из тех 30 млн винтовок, которые можно сделать из металла, собранного юными москвичами, есть и мои винтовки. Я тоже работал на полях. Я — один из тех ста тысяч пионеров Москвы, которые помогают семьям фронтовиков».

Трудно сегодня рассказать в подробностях о том, как встретили наши пионеры раннее утро 9 мая 1945 года, когда стало известно, что пришла победа. В школе в этот день, задолго до начала занятий, все были в сборе. Готовили общий митинг с участием школьников и учителей. А потом принялись за работу по подготовке к встрече с бывшими выпускниками — участниками Великой Отечественной войны. На нее ушло много времени и сил. Встреча состоялась лишь осенью 1945 года, а летом мы со многими членами штаба дружины поехали в загородный пионерский лагерь Управления грузового транспорта Мосгорисполкома. Здесь я поняла, чему научились ребята в школе и насколько они самостоятельны. Мне, старшей вожатой лагеря, они очень помогли в организации работы отрядов, октябрятских групп, занятий по физической культуре.

Я очень сожалела, что в следующем учебном году мне с мальчишками придется расстаться. Я уезжала по путевке ЦК ВЛКСМ во Всесоюзный пионерский лагерь «Артек» работать старшей вожатой в дружину Суук-Су (лагерь № 2), где отдыхали только девочки. Трудно привыкала к новым условиям, к особенностям работы с девчатами. Связей с мальчишками не теряла. Часто и со многими переписывалась. Работая в «Артеке», я постоянно вспоминала Москву. Мои мальчишки по-прежнему были для меня дороги и интересны.

За работу с пионерами в связи с 30-летием ВЛКСМ Указом Президиума Верховного Совета СССР я, в числе других комсомольских работников, была награждена орденом «Знак Почета».

Начав в те далекие военные годы свою вожатскую деятельность, я и по сей день продолжаю служить детству, работая в Московском городском Дворце детского (юношеского) творчества на Воробьевых (Ленинских) горах.

***

Валентина Степановна награждена медалями «За оборону Москвы», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»